Псковская православная миссия создана в годы Великой Отечественной войны немецким правительством для возрождения православия на оккупированных территориях с целью расположения к себе русского населения
«Заходите, дети, а там видно будет»
В «Бастионе» 22 апреля начался показ фильма Владимира Хотиненко «Поп», премьера которого прошла на Пасху не где-нибудь, а в Храме Христа Спасителя при участии видных лиц Российского государства. На афишах новой кинокартины красуются превращенные в слоган слова Патриарха Кирилла: «Важное и правдивое слово о Русской Церкви в трудные годы войны». «Слово» снято с благословления нашего Первосвятителя кинокомпанией «Православная Энциклопедия» и перекликается с биографией Патриарха Алексия, чей отец служил в той самой Псковской православной миссии, о которой в фильме идет речь. Многих этот религиозный официоз отпугивает от кино, которое уже все обсуждают с точки зрения исторической достоверности, забывая, что произведение искусства, в первую очередь, следует рассматривать по законам искусства.
На экране разливаются полноводные реки, зеленеют леса, колосятся поля. Природа одухотворена. Через нее передается на землю дыхание Божие. Порывы ветра предшествуют важным событиям. Появляющиеся в кадре красные ягоды напоминают о только что пролившейся крови...
Весь фильм разделен на несколько частей: Преображение, Покров, Рождество, Пасха, Рождество Богородицы - перед зрителем течет Лето Господне по своим законам и в своем темпе. И параллельно этой главной судьбоносной артерии текут война, политика и, конечно, любовь - три линии, которые пересекаются.
Режиссер избегает масштабных сцен, полевых боев, изображения наступающей и отступающей армий. В фильме про войну, где первый выстрел поражает корову, а второй убивает беззащитную девушку - ужасов (по современным меркам) удивительно мало. Перекошенное лицо долговязого пленного, грязные дети с исколотыми руками - у них фашисты брали кровь - всего пара штрихов на фоне хрупкого, видимого, но благополучия. Но они еще больше подчеркивают пограничное состояние души и жизни. Ведь порой даже не верится, что где-то рядом ходит война.
Кинокартина Хотиненко «Поп» не о войне в прямом смысле, а о войне духовных ценностей внутри каждого героя. Жизнь людей на оккупированной территории характеризует фраза, озвученная владыкой Сергием: «Кручусь, верчусь и уповаю на милость Божию».
Однако, главный герой - отец Александр - вовсе не вертится. Быт его размерен и спокоен. Перед нами светлый, неторопливый, неиздерганный батюшка. В исполнении Сергея Маковецкого, ювелирно играющего разного рода убогих интеллигентных мечтателей, отец Александр похож одновременно на гоголевского пасечника с мирного хутора и советского учителя, привыкшего жить в двойных стандартах. «В двадцатые годы испил полную чашу: ссылки, лагеря - все как полагается», - так отзываются в кино об отце Александре. Но актер Маковецкий этот приобретенный багаж своего героя зрителю не показывает. Показывает хозяйственность и чадолюбие. В свою семью принимает сирот, начиная с еврейской девочки и кончая беженцами из Ленинграда. Приводит в порядок превращенную в клуб церковь. Носит продукты и теплые носки русским военнопленным. Чего нет в этом порой слишком прямом и скором на язык человеке так это страха смерти. Он один разъезжает по лесу, где прячутся партизаны, кидается защищать приговоренных к повешению, выгоняет из собственного дома немецкого офицера….
Жизнь Псковской православной миссии в этом фильме отражена скупо. Наш поп один. Несколько его единомышленников во главе с митрополитом Сергием (в изображении монументоподобного Юрия Цурило, в глазах которого невозможно прочесть, что задумал и чего поистине ждет этот человек от подозрительного сотрудничества с немцами) - лишь набросок к коллективному портрету тех священников, которые пытались возродить на оккупированной земле православие, казалось бы, вырванное большевиками с корнем.
Немецкая сторона тоже показана скупо и странно. Фашисты вовсе не вынуждают молиться за победу Великой Германии. Они только пьют и фотографируются (черно-белые снимки, словно кадры хроники, возникают в повествовании, создавая иллюзию достоверности). Это в основном молодняк, желающий послать на родину побольше сувениров из России. В противовес единственному попу настоящий немец в этом кино тоже один. Да и тот наполовину русский. Внутренний разрыв между долгом службы и велением совести актер Анатолий Лобоцкий показывает виртуозно. Затянутый в идеально сидящий мундир, актер играет лицом: комок в горле, напряжение скул, грусть в глазах.
Кто жестче всех представлен в этом кино, так это большевики-партизаны: недалекие, какие-то зомбированные, однолинейные. Конечно, закономерно, что, повернувшись в сторону церкви, наше искусство резко отвернулось от героев с партбилетом, начав их всех красить одной грязной краской. Однако, выглядит это некрасиво и портит общий вид картины... Партизан тут есть хороший и есть плохой. Плохого слишком мало в кадре, а хороший больше проявляет себя не как партизан, а как патриот.
Короче, в новом фильме Хотиненко много недоговоренностей, туманностей. Да и сам туман - как символ неопределенности будущего всех героев картины - часто возникает в кадре. Вместе со зрителем они блуждают в предрассветном тумане вокруг села «Закаты»…
И все же ответ на главный вопрос в этой кинокартине звучит четко. «Кому вы служите?» - спрашивают не раз священника. И отец Александр смиренно отвечает: «Господу Христу нашему, Богородице…» То есть не немцам и не советам, и даже не Московской Патриархии, а тому, кто над всеми. Ему его и судить.
«Заходите, дети, а там видно будет», - в финале фильма обращается к воспитанным в атеизме представителям советской молодежи прошедший сталинские лагеря монах Псково-Печерского монастыря. В своей жизни примерно это же он уже говорил и еврейской девочке, которую крестил в православие как раз в тот момент, когда в деревню победоносно входили фашисты; и русскому парню, который направил на него пистолет прямо в церкви; и полицаю, заставляющему слушать сладострастные рассказы о совершенных убийствах; и немецкому офицеру, которому не давало покоя русское духовное воспитание. «Вы заходите, дети, присмотритесь, прислушайтесь к себе. А там увидим: кому пойдет на пользу, кого стены примут, а кого нет», - вот его позиция.
Финал, переносящий зрителя в далеко послевоенную эпоху, резко отличается от всего основного повествования и выглядит немного надуманным - словно некая мораль со своей рифмой в конце длинной басни. Но именно вид действующего, несмотря ни на что, монастыря, к которому направляется переживший все катаклизмы истории священник, рождает оптимизм и надежду. Вызывает уважение и к церкви, и к священнослужителям, и к людям верующим. Само появление таких фильмов как «Остров» и «Царь» Лунгина, «Придел ангела» Дрейдена приучает широкую публику смотреть и думать о духовном пути своей страны. А затем искать свой.
«Есть о чем подумать на выходных. Ну, Вероника, спасибо. Я давно таких фильмов не смотрела», - вот вам напоследок реплика из кинозала.
Открытие картины - знакомая широкой публике по комедийному сериалу «Папины дочки» Лиза Арзамасова. Именно она снялась в роли крещеной в православие еврейки. Любопытная, глазастая, худенькая, эта девочка очень убедительно сыграла ребенка, на чью юность выпала война. Крещение делает из беззаботной Хавочки, в небесно-голубом платье сидящей на довоенном заборе, скромную и решительную Еву, умеющую отстаивать и бороться за свое счастье. «Пасха, - обращается девочка к понравившемуся русскому солдату, - три раза по православному целоваться положено». Интонации такие, что возражения не принимаются, хотя слова и произносятся с детской картавинкой. Возможно, юная актриса привлечет в кинозал любителей телевизионных фильмов, что будет полезно и для создателей «Попа», и для любителей ситкомов.
Серафима БЕЛЕВИЧ
Фото с сайта russkino.ru
|
