Зачем четыре Крузенштерна сражались против одного
«Он был хороший моряк и достойный человек, о котором мы, в общем, мало что знаем», - этими словами кандидат военных наук, доцент кафедры истории военно-морского искусства ВМА им. Кузнецова, капитан 1-го ранга Евгений Кобчиков предваряет свой доклад об Иване Крузенштерне.
Лица слушателей выражают полную готовность узнать об Иване Федоровиче больше. За окном синий вечер, мороз, зал библиотеки, которая когда-то звалась Морской, ярко освещен, все располагает к тому, чтобы сидеть и слушать о родовых замках и парусниках, уходящих от Кронштадта к чужим берегам.
Адам Йоганн фон Крузенштерн. Из балтийских немцев. Родовое поместье находилось в Эстляндской губернии Российской империи. Эстония незадолго до рождения Йоганна была завоевана Петром Первым - между делом, поскольку никакой ценности в глазах Петра не представляла. Он рассчитывал впоследствии выменять ее у короля Карла на что-то более существенное.
С Крузенштернами все получилось, как обычно бывало в благородных, но бедных немецких семействах: имение старшему, младший идет служить. Так 14-летний Адам оказался в Кронштадте, где поступил в Морской шляхетный корпус. К аскетичной обстановке кадет Крузенштерн был равнодушен, зато надолго запомнил, как его «цукали». Об этом он упорно молчал, и только много лет спустя, став адмиралом, рассказал своему зятю.
В корпусе Крузенштерн провел три года, выпустился мичманом и принял участие в Гогландском сражении, где на стороне противника-шведа сражались четыре его родственника, все с фамилией Крузенштерн. 17-летний Адам об этом не знал.
С графом Николаем Резановым, главой русской миссии в Японии, известным любовью к нему девушки Кончиты, которая ждала его 35 лет, Крузенштерн на шлюпах «Надежда» и «Нева» ходил в кругосветное путешествие. Первое в истории России. В отличие от Кончиты, Крузенштерн не проникся чувством к Резанову. Их конфликт вошел в историю флота.
(Основную свою миссию граф Резанов, кстати, так и не выполнил: японский император его не принял). На шлюпе «Надежда» Крузенштерн, удивив современников, отменил телесные наказания. За три года экспедиции у него не умер ни один матрос - вещь по тем временам неслыханная, в таких походах домой обычно не возвращалась половина экипажа.
Сын говорил Крузенштерну: «Ты один из тех людей, чьи заслуги признают, когда их уже нет на свете...»
Среди немногочисленной публики, которая собралась на лекцию, не было никого из тех, кому надо бы почаще слушать про хороших моряков, достойных людей, создавших Кронштадту его славу. Не было курсантов, не было кадет.... Хотя, как знать, куда отправился бы сам 14-летний кадет Крузенштерн, если бы у него вдруг выдался свободный вечер…
Екатерина МАРКИНА
|
